Судьба изобретателя легендарной «Катюши

1937 год. Руководители Реактивного научно-исследовательского института , без которых не было бы легендарной "Катюши", расстреляны. Долгие годы автором грозного оружия считался только Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской премии I степени, член-корреспондент Академии наук СССР Андрей Костиков, по странному совпадению возглавивший институт после ареста своих коллег.

Почему правительство тех лет решило расстрелять конструкторов, выковавших "оружие Победы", и только ли они ли были создателями "Катюши", читайте в материале сайт.

Чтобы разобраться в непростой судьбе создателей, сначала вспомним, какую роль сыграла установка в Великой Отечественной войне. "Катюша", или реактивный миномет на базе грузовика ЗиС-6 (позже - Studebaker US6), была принята на вооружение Красной Армией 21 июня 1941 года. Оружие представляет собой реактивный снаряд и пусковую установку, состоящую из направляющих - "рельс". Снаряд разгоняется по направляющей и при контакте с землей взрывается.

Советские полководцы массово использовали "Катюши", и это наводило ужас на противника: после залпа на месте цели оставалась только выжженная земля, а акустики Рейха не могли "засечь" русскую артиллерию.

За время войны было выпущено больше 10 тысяч установок, которые воевали на многих фронтах. Позже "Катюши" приноровились стрелять практически прямой наводкой, "выбивая" немцев из руин Берлина.

Работы по созданию ракетного оружия в Советском Союзе начались уже в 20-е годы. Этим занималась группа под руководством Георгия Лангемака, а в конце 1933 года в Москве появился первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт, также известный как НИИ-3.

Директором института был назначен начальник газодинамической лаборатории Иван Клейменов, его заместителем – Сергей Королев (тот самый Королев, который станет потом отцом советской космонавтики). Позже туда пришел и Андрей Костиков. По многим свидетельствам, научные успехи его были невелики. Ранее он окончил Киевскую военную школу, потом Академию Жуковского, где в те времена учили не очень хорошо.

Вскоре Костиков стал начальником отдела по разработке жидкостных ракетных двигателей, но амбиции его простирались явно дальше. В документах того времени есть донос, где он пишет, что Лангемак, Глушко и так далее, "вместо того чтобы улучшать один образец, расширяют производство вширь". Другими словами, ученые якобы не усовершенствовали образец, а сразу запускали массовое производство с мыслью "глядишь, кто-то сам и улучшит".

Позже Костиков написал еще одну записку, но в ЦК КПСС, в результате чего руководство НИИ было арестовано. Потом Костиков стал и.о. главного инженера, а уже в 1938 году – главным инженером. Отметим, что в доносе речь шла о людях, которые "сознательно делают дело не так и тем самым наносят государству ущерб".

Инженер все учел: он "свой", сын разнорабочего, в прошлом слесарь, образование получал уже после революции, а Лангемак из семьи священника, учился в гимназии и воевал в царской армии.

Еще одним конкурентом Костикова в карьерном росте был Сергей Королев, заместитель руководителя института. И снова служебная записка в ЦК, в результате чего Королев, вместе с другим ученым, одним из основателей ракетной техники Валентином Глушко, оказывается в "шараге" – специализированном научном учреждении в системе НКВД, по сути, в тюрьме. Те, кто там сидят, продолжают работать над своими проектами, но под присмотром.

В 1940 году Андрей Костиков вместе со своим коллегой Иваном Гваем и представителем Главного артиллерийского управления Красной Армии Василием Аборенковым получил патент на изобретение. В июне 1941-го, буквально накануне войны, он показал новое оружие Сталину, и тот дал "добро" на запуск в производство.

Какой именно вклад в дело внес Костиков, до сих пор неизвестно. Ему достались уже почти готовые снаряды для "Катюши" и проект поперечной пусковой установки (напомним, в БМ-13 рельсы располагаются вдоль машины). Впрочем, многие параметры оружия были не заданы учеными, а продиктованы объективными причинами - габаритами, удобством применения, стоимостью.

В создании "Катюши" принимали участие десятки инженеров: те, кто разрабатывал двигатели, придумывал оперение, корпус, просто создавал идеологию реактивной артиллерии. При этом человека, который бы дал хотя бы концепцию боевого применения миномета, просто не было. Все было сделано "методом проб и ошибок".

Позже, в 1955 году, всех участников тех событий реабилитировали, но это не означало признания авторства. Только в годы перестройки подняли архивные дела и нашли доносы Костикова. Пересмотрев материалы, Георгия Лангемака, Ивана Клейменова и их коллег в 1991 году сделали Героями Социалистического Труда с формулировкой "за большой вклад в создание пусковых установок "БМ-13" – "Катюша".

Возвратились и к судьбе Костикова. Оказалось, что в его жизни не обошлось без тюрьмы: его пытались арестовать еще в начале войны, но тогда его спасла слава создателя "оружия Победы". Умер он в декабре 1950 года в чине генерал-майора и член-корреспондента Академии наук.

Что касается авторства - кто же именно создал "Катюшу", то, по мнению ученых, это был коллективный труд. Так, историк Никита Петров приводит в пример автомат Калашникова - оружие, за которым стоят десятки человек, но его символом стал всего один.

Выходит, руководители НИИ - Георгий Лангемак и Иван Клейменов - были создателями "Катюши" лишь отчасти, как и Костиков. Но за что же их тогда расстреляли?

Дело в том, что институт был в подчинении у маршала Михаила Тухачевского, которого обвинили по сфабрикованному "делу военных" - якобы попытке захвата власти и передаче тайных сведений Германии. Помимо самого маршала, расстреляли еще несколько десятков человек, в том числе и Лангемака с Клейменовым.

Тот факт, что ученые внесли значительный вклад в создание миномета, не отображается в "деле военных". Скорее, это просто стечение обстоятельств - они работали в "опальном" НИИ. А Костиков, долгое время считавшийся автором легендарной "Катюши", просто оказался в нужное время и в нужном месте и решил таким образом снискать себе славу.

Андре́й Григо́рьевич Ко́стиков ( - ) - математик, специалист в области механики.

Генерал-майор, член-корреспондент АН СССР по Отделению технических наук (механика) с 29 сентября . Член ВКП(б) .

Биография

В 1922-1926 годах обучался в 3-й Киевской военно-инженерной школе, которую окончил первым по успеваемости, после чего служил в Нижнем Новгороде .

Арест

После срочной эвакуации в конце 1941 года в Свердловск институт под руководством Костикова (он был директором с 1942 по 18 февраля 1944 года) занимался разработкой реактивного самолёта-истребителя с жидкостным ракетным двигателем (ЖРД). Но в силу ряда причин объективного и субъективного характера крайне жёсткие сроки разработки нового типа самолёта не были соблюдены.

В начале 1943 года Костиков принял решение два первых экземпляра нового реактивного самолёта оснащать только жидкостным ракетным двигателем, а отстававший в разработке прямоточный воздушно-реактивный двигатель (ПВРД) с самолёта снять. Темпы создания самолёта ускорились, но характеристики его (скорость, скороподъёмность , дальность) резко снизились. К тому же Костиков совершил, принимая это решение, и серьёзную организационную ошибку (или подлог), не представив проведённые принципиальные изменения в тактико-технических данных и конструкции самолёта к оформлению постановлением правительства. В январе-феврале 1944 года правительственная комиссия, возглавленная заместителем наркома авиапромышленности А. С. Яковлевым , пришла к выводу о необходимости прекращения работ. А. Г. Костикова обвинили в обмане правительства, сняли с должности директора НИИ-3 и 15 марта 1944 года арестовали.

Почти год недавний герой находился в тюрьме (с марта 1944 по 28 февраля 1945 года). Однако предъявленные ему обвинения в шпионаже и вредительстве не подтвердились. Выводы следствия гласили: «Разъяснения автора… верны. Автора целесообразно привлечь к более углублённой разработке. …Вражеского намерения в действиях А. Костикова, который был большим специалистом своего дела, не установлено».

Дальнейшая карьера

Существует и противоположная точка зрения .

В 23-м томе БСЭ (второе издание) на стр. 126 помещена статья о Костикове Андрее Григорьевиче, отмеченном высокими наградами «за большую заслугу в создании нового типа вооружения».
В 1937-1938 гг., когда наша Родина переживала трудные дни массовых арестов советских кадров, Костиков, работавший в институте рядовым инженером, приложил большие усилия, чтобы добиться ареста и осуждения как врагов народа основного руководящего состава этого института, в том числе основного автора нового типа вооружения талантливого учёного-конструктора, заместителя директора института по научной части Г. Э. Лангемака. Таким образом, Костиков оказался руководителем института и «автором» этого нового типа вооружения, за которое и был сразу щедро награждён в начале войны.

Почему-то в Билимбай было эвакуировано сразу несколько авиационных КБ. Кроме нас сюда приехали вертолетные ОКБ Миля и Камова. По соседству, в Свердловске, работал НИИ-3 - так с начала 1937 г. назывался РНИИ - Реактивный научно-исследовательский институт, головное ракетное учреждение предвоенных лет. В те годы им руководил А. Г. Костиков - как потом выяснилось, человек, непосредственно приложивший руку к аресту Королева, Глушко, к гибели первых советских ракетчиков-практиков Клейменова, Артемьева, Лангемака…

Напишите отзыв о статье "Костиков, Андрей Григорьевич"

Примечания

Ссылки

Сайт «Герои Страны ».

Голованов Я. К. Королев: Факты и мифы. - М.: Наука, 1994. 800 с ISBN 5-02-000822-2

Отрывок, характеризующий Костиков, Андрей Григорьевич

Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»

В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l"homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L"homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L"homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu"il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L"homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu"il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]

Легенда Костикова

Перед самым новым, 1963 годом привалила мне, молодому журналисту «Комсомольской правды», удача: приветливый женский голос в телефонной трубке предложил познакомиться с новыми документами и материалами, связанными с созданием «катюши» - прославленной реактивной установки времен Великой Отечественной войны.

- А с кем я говорю? - бдительно спросил я.
- С вдовой конструктора Андрея Григорьевича Костикова, автора «катюши». Я живу в Доме правительства, приезжайте, я вам все покажу...

О Костикове я слышал. Это была фигура полулегендарная. С одной стороны - строго засекреченный конструктор оборонной техники, с другой - человек с прочной славой создателя самого грозного оружия второй мировой войны. И мне прямо в руки, как говорится, плывут новые материалы! Я поехал в Дом правительства, как и поныне называют москвичи дом на набережной, о котором потом рассказал Юрий Трифонов.

Ида Анисимовна Горина-Костикова очень приветливо встретила меня в большой, несколько мрачноватой квартире, уставленной мебелью того особого стиля, который можно назвать сталинским: все очень массивное - столы, диваны, кресла; все очень добротное, прочное, тяжелое и очень казенное, бездушное. Она усадила меня в кабинете за огромным столом Костикова у мраморной плиты дорогого письменного прибора с тяжелыми гранеными чернильницами под бронзовыми крышками, похожими на шлемы русских витязей. Граненые витязи охраняли высокие, в форме Александрийского столпа подсвечники, тоже бронзовые, без свечей. Рядом стояла бронзовая собака. И еще была чья-то, не помню чья, бронзовая голова. Костикова называли учеником Циолковского. У Циолковского всю жизнь был пузырек с чернилами, так что здесь ученик безусловно превзошел учителя.
Пока я оглядывался. Ида Анисимовна достала папки с документами, вырезками и фотографиями, и я углубился в работу.
Мог ли я думать тогда, что она будет длиться 25 лет?!

Начал я с фотографий. Когда видишь человека, знаешь его лицо, все бумаги уже немного по-другому читаются. А кроме того, по молодости лет я доверял тогда «первому впечатлению». С фотографий смотрел на меня красивый, быть может, даже более красивый, чем нужно мужчине, человек в парадном генеральском мундире, с золотой звездой Героя слева на груди и немалым строем орденов и медалей посередине, как носили в конце 40-х - начале 50-х на парадных мундирах.
Открытое, хорошее лицо. Прямой взгляд. Высокий лоб.
Вот он уже без мундира в лесу. Лицо усталое. Прижался щекой к белому стволу березы. В кожаной летной куртке склонился над логарифмической линейкой.

Костиков мне понравился. А когда я стал читать бумаги, он понравился мне еще больше, потому что в бумагах этих он был как раз такой, каким и должен быть герой очерка в комсомольской газете, человеком, достойным подражания. Спроси меня тогда: «Делать жизнь с кого?» , ответил бы не в рифму, но убежденно: "с товарища Костикова!"
Родился в Казатине. Отец - железнодорожный рабочий, кочует с семьей по России и Украине. Андрей мечтает стать машинистом. Но получилось иначе: в 13 лет он уже ученик водопроводчика, обучается слесарному ремеслу.
С 1917-го - в армии. Дрался на Западном и Юго-Западном фронтах... 17-я стрелковая дивизия
...
- Он воевал вместе с Николаем Островским , - говорит Ида Анисимовна. Она то уходит из кабинета, то возвращается, старается помочь мне разобраться в бумагах.
- Одно из писем Островского из Сочи, датированное маем 1935 года, кончается так: «Привет Андрею, Николай». Андрей - это Костиков...

Лучшего для «Комсомольской правды» и представить нельзя: «Костиков - боевой друг Николая Островского!»

Попал в плен к белополякам. Это, конечно, не очень здорово... Но нет, все в порядке: бежал вместе с четырьмя товарищами. Снова воюет - 55-й стрелковый полк 7-й дивизии, - я записываю номера соединений: может быть, мой очерк прочтут однополчане, откликнутся...
В 1922 году Костикова командируют в 3-ю киевскую военно-инженерную школу. Он вступает в партию. 25-летнего коммуниста избирают секретарем партийной организации школы, членом райкома, депутатом райсовета.
Вырезка одной из статей Костикова: «Мне, признаться, хотелось в авиацию, - вспоминает он, - после автомобиля самолет стал моей заветной мечтой...»

Хотелось - и добился. Заветная мечта осуществилась: в 1930 году Андрей Костиков - курсант воздушно-технического факультета Военно-воздушной инженерной академии имени Н.Е. Жуковского. Строка из автобиографии: «В академии был одним из организаторов группы изучения реактивного движения, которая позже явилась первой группой по ракетной технике» .

Это что же получается? Стоял у истоков ГИРДа - знаменитой группы, которой руководил С.П. Королев, в которой трудились такие классики ракетной техники, как Ф.А. Цандер, Ю.А. Победоносцев, М.К. Тихонравов?! Вместе с ГИРДом после окончания академии вливается он в РНИИ - первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт, там проходит путь от рядового сотрудника до руководителя института, там проходит путь от рядового сотрудника до руководителя института, там, в стенах РНИИ, и родилась легендарная «катюша».

Через месяц с небольшим после начала войны в газетах публикуется Указ Президиума Верховного Совета СССР:
«За выдающиеся заслуги в деле изобретения и конструирования одного из видов вооружения, поднимающего боевую мощь Красной Армии, присвоить Костикову Андрею Григорьевичу звание Героя Социалистического Труда» .
В Указе говорилось и о денежной премии 25 тысяч.
- Он принес деньги, высыпал на стол, попросил у меня старую газету, - вспоминает Ида Анисимовна.
- Завернул в нее деньги и сказал: «Пошли!» Вместе сдали эти деньги в Фонд Обороны на улице Куйбышева...

«Совместно с руководимым им коллективом А.Г. Костиков решил такую задачу в области специального вооружения, над которой в течение ряда лет безуспешно работали виднейшие представители мировой науки» , - писал выдающийся советский металлург Бардин.
Костиков с академиком не согласен: «Люди считают, - утверждает он, - что я сделал какое-то открытие или изобретение. Неверно это. Тут дело простое: не изобретение, а конструкторская работа. Ведь были идеи... Они не новы. Был опыт прошлых войн. Надо было только учесть новые достижения техники и сконструировать новый вид оружия...»
Возможно ли не восхищаться скромностью героя моего будущего очерка: надо только «учесть» и «сконструировать». И все!

А в личном листке по учету кадров Академии наук СССР, в графе «основная специальность» он написал:
«слесарь» . Чуть ниже, там, где «ученое звание», - «член-корреспондент АН СССР» .
Ну разве не прелесть?!

Скромность Костикова, оказывается, не только меня, желторотого журналиста, восхищала. Мудрый 60-летний писатель, настоящий «инженер человеческих душ» Федор Гладков после встречи с Костиковым отметил: «Он скуп на слова и меньше всего говорит о себе, о своих работах. Я думаю, что это не от обязанности хранить секреты своих трудов, а просто от присущей ему скромности и застенчивости».

Построив «катюшу», Костиков уже увлечен новыми планами: создать и дать фронту надежный самолет с жидкостным ракетным двигателем (ЖРД), сделать то, что не удалось Королеву с его РП-318, Исаеву и Березняку с их БИ, над чем бьются специалисты хваленой фирмы «Мессершмитт».
На одной фотографии нашел памятную надпись, сделанную рукой Костикова: «Сегодня в 8 ч. 51 м. С.Н. Анохин (человек-птица) на буксире СБ, пилотируемом Расторгуевым, оторвался от земли. Посадка через 27 минут. 9.10.43. А. Костиков» .

Самолет он не сделал: Сталин посадил его в тюрьму. Тоже важный штрих биографии: в период культа личности был репрессирован, как тысячи честных тружеников нашей страны, невинно пострадал.
- Андрей Григорьевич был в тюрьме почти целый год, - добавляет Ида Анисимовна.
- Ну, год - это еще хорошо! - говорю я, тут же понимаю, что ляпнул бестактность, и утыкаюсь в бумаги.

Андрей Григорьевич Костиков умер 5 декабря 1950 года от сердечного приступа. Похоронен на Новодевичьем кладбище, и сам Сергей Коненков сделал вдохновенный памятник на его могиле...

Письмо Королёва и Глушко о Костикове

Только журналист может понять, наверное, как летел я с набережной в родную редакцию. Очерк написал на одном дыхании, и назывался он очень красиво: «Огненная стрела». Еще через день его набрали, сверстали. Помню; как стоял он в запасной полосе с портретом Андрея Григорьевича и снимком ночного залпа реактивных минометов. Радостный и возбужденный, шел я на следующее утро на работу. Моим начальником был в ту пору замечательный научный журналист и еще более талантливый педагог Михаил Васильевич Хвастунов - Михвас, как звала его вся газетная Москва. Едва я переступил порог отдела науки, как услышал:
- Старик, твой материал я снял из номера . - Михвас протягивал мне листок бумаги:
- Читай. Утром принес курьер...

Это была копия письма в издательство Большой Советской Энциклопедии, где в ту пору готовился «Биографический словарь деятелей естествознания и техники». Я читал, строчки перед глазами прыгали:
«В 23-м томе БСЭ (2-е издание) на стр. 126 помещена статья о Костикове Андрее Григорьевиче, отмеченном высокими наградами «за большую заслугу в создании нового типа вооружения».
В 1937-1938 гг., когда наша Родина переживала трудные дни массовых арестов советских кадров, Костиков, работавший в институте рядовым инженером, приложил большие усилия, чтобы добиться ареста и осуждения как врагов народа основного руководящего состава этого института, в том числе, основного автора нового типа вооружения талантливого ученого-конструктора, заместителя директора института по научной части Г.Э. Лангемака. Таким образом, Костиков оказался руководителем института и «автором» этого нового типа вооружения, за которое и был сразу щедро награжден в начале войны.
Получив задание на другую разработку, Костиков оказался неспособным ее выполнить, в связи с чем, еще во время войны, был снят с работы и уволен из института...»

Дата: 15 января 1957 года. И две подписи с одинаковыми титулами: члены-корреспонденты АН СССР, Герои Социалистического Труда С.П. Королев, В.П. Глушко.
...
Потом я часто думал: кто прислал курьера с этим письмом? Кто узнал, что «Комсомолка» готовит к печати мой очерк?
Ответа на эти вопросы я не знаю до сих пор. Но тогда я о другом думал.
Трудно сказать, что я испытывал. Досаду? Обиду за бесцельно проделанную работу? (Теперь я не считаю ее бесцельной!) Неприятное чувство, которое испытывает всякий обманутый человек?
Но сейчас хорошо понимаю то испытывать я должен был лишь самую искреннюю благодарность к Михвасу: он спас мое журналистское имя.

Скромное начало карьеры Костикова

Подобно тому, как реставраторы, работая над старым холстом, убеждаются, что под известным портретом существует другое лицо, так и я, занимаясь историей ракетной техники многие годы, обнаружил под портретом красавца генерала тоже другое лицо - лицо страшного урода, разумеется, не в физическом смысле.

Восемь выпускников Академии имени Жуковского пришли в московскую Группу изучения реактивного движения (ГИРД) в момент ее слияния с Ленинградской газодинамической лабораторией (ГДЛ). По инициативе маршала Тухачевского, при поддержке Орджоникидзе эти два коллектива и образовали РНИИ - Реактивный научно-исследовательский институт. Работать самостоятельно молодые специалисты начали в разных отделах: каждый выбирал тему по душе. Костиков ни о каких «катюшах» не помышлял. Он пришел в группу М.К. Тихонравова, где занимались жидкостными ракетными двигателями. Ракета Тихонравова 09 была нашей первой летавшей ракетой, возможно, эти разработки показались Костикову наиболее перспективными, ничего предосудительного в его выборе нет.
Однако дело у него не пошло. Как указано в одном документе, Костиков «работал над кислородным двигателем. Но двигатель этот практического осуществления не получил».
И такое случается, тем более - дело новое, опять-таки ничего предосудительного в этом тоже нет.
Можно представить себе и обиду Костикова на Сергея Павловича Королева - едва ли не самого энергичного сотрудника РНИИ. Королев разуверился в кислородных двигателях и начал сотрудничать с Валентином Петровичем Глушко, который конструировал заведомо более совершенные азотно-кислотные двигатели. И хотя Королев обосновывал свою «измену» интересами дела, тут можно понять и простить Андрею Григорьевичу его обиды.
Но главное не это. Наметились в карьере Костикова застойные явления, что категорически не входило в его планы.

Конструкторы Артемьев, Петропавловский и Лангемак - настоящие авторы "катюши"

Чтобы понять дальнейший ход событий, надо сказать, что основной темой РНИИ были все-таки не ЖРД, а реактивные снаряды на твердом топливе - предки «катюш». Над ними начал работать еще в Петрограде Владимир Андреевич Артемьев. Едва окончив гимназию, он добровольцем ушел на русско-японскую войну, за что был проклят отцом. Храбрость Артемьева сделала его младшим унтер-офицером. Окончив Алексеевское военное училище, он с 1915 года начал совершенствовать разные ракеты. 3 марта 1928 года он запустил нашу первую ракету на бездымном порохе и по праву может считаться одним из соавторов снаряда «катюши».
Молчаливый, скромный, Владимир Андреевич никогда не стремился в начальники, да, если честно сказать, и не мог стремиться в те годы, учитывая свое дворянское происхождение и несколько лет Соловков.

Новое развитие идеи боевого применения ракет получили в трудах другого замечательного энтузиаста - Бориса Сергеевича Петропавловского. В самом начале 30-х годов он изобрел нечто, что можно назвать предком фаустпатрона, базуки и других реактивных гранатометов. Много занимался реактивными снарядами. Тоже кадровый военный: Суворовский кадетский корпус в Варшаве, Константиновское артучилище в Петербурге. Умный, энергичный инженер, он два года руководил ГДЛ. Перед самым приездом в Москву этот здоровяк - шутя крутил «солнышко» на турнике - простудился и стремительно «сгорел» в скоротечной чахотке. Петропавловский тоже - бесспорно - один из самых активных соавторов «катюши».

Наконец, Георгий Эрихович Лангемак тоже личность интереснейшая. Отец - немец, мать - швейцарка, сугубо штатская семья преподавателей иностранных языков, принявшая русское подданство. И сын их Георгий тоже вроде вступил на родительскую стезю: начал изучать японскую филологию. Но война заставила сменить университетскую аудиторию на класс школы мичманов. Лангемак был талантлив вообще, а потому стал хорошим морским артиллеристом. Ушел добровольцем в Красную Армию, чуть не погиб во время Кронштадтского мятежа. Потом окончил в Ленинграде Военно-техническую академию, будучи уже начальником артиллерии всего Черного моря, увлекся ракетами, и командующий Ленинградским военным округом Август Корк помог ему перевестись в ГДЛ. В РНИИ он быстро сменил ершистого Королева на посту заместителя начальника института.
Лангемак был убежден, что ракеты на твердом топливе «могут найти боевое применение прежде всего в качестве артиллерийских снарядов всевозможных типов», и сделал для осуществления этого «боевого применения», наверное, больше всех.
В начале ноября 1937 года Лангемака и начальника РНИИ И.Т. Клейменова арестовывают и через два месяца приговаривают к расстрелу.
Быть может, для небольшого журнального очерка я излишне подробно пишу об этих людях, но каждый из них заслуживает отдельного очерка, а то и книги. Именно они и их ближайшие соратники и есть подлинные отцы «катюши», они спасли жизни тысячам наших солдат, на их поте и крови замешен бетон монумента в честь освобождения человечества от фашизма.

Доносы активиста Костикова

Сергей Павлович Королев и Валентин Петрович Глушко, как явствует из их письма, убеждены, что Костиков виновен в аресте Лангемака. Интеллигентнейший, известный своим миролюбием человек, замечательный ученый Евгений Сергеевич Щетинков, работавший в РНИИ с Королевым, так, потупившись, ответил на мой вопрос в марте 1970 года:
- У меня такое впечатление, что Костиков к арестам причастен...

Андрей Григорьевич Костиков необыкновенно активизируется в это время. Он не ждет, пока ему дадут власть в институте, он сам берет ее: проводит собрания, на которых клеймит «врагов народа», выдвигает программы «ликвидации следствий вредительства». Очень скоро он - главный инженер института.
Теперь уже в его подчинении «соперник» по ЖРД Глушко, «изменник» Королев, Иван Гвай, Юрий Победоносцев - это их реактивные установки на самолетах прославились под Халхин-Голом. Леонид Шварц - теперь, после гибели Лангемака, крупнейший специалист в стране по реактивным снарядам.
И когда знакомился я с этими людьми заочно (Гвай, Шварц) или лично (Королев, Глушко, Победоносцев), понял, что дело даже не в том, какие они специалисты. Специалистами они и стали потому, что это личности, характеры, люди незаурядные.

Конечно, Королев опасен для Андрея Григорьевича, потому что Королев несравним с Костиковым: ни как организатор, ни как инженер. Конечно, рядом с Глушко Костиков - нулевой специалист по ЖРД. Да и другие тоже если не мешают ему, то, как говорится, «отсвечивают». Костиков - псевдоученый, псевдоконструктор, псевдоинженер, он очень похож на ученого, конструктора, инженера, как похож придуманный им кабинет с бронзовыми штуковинами на кабинет мыслителя. Если посмотреть, за всю жизнь он ничего стоящего сам не создал. Да и чужое не присваивал открыто. Он просто помогал «ежовым рукавицам» вычищать себе путь, а дальше все уже автоматически присваивалось.
В начале марта 1938 года арестовывают Глушко, в конце июня - Королева. О себе они в издательство БСЭ не пишут. Но могли бы. Каким образом в деле Глушко оказалось заявление Костикова, адресованное в партком института, неизвестно. Как перекочевало из парткома в НКВД - не знаю.
Но оказалось! Перекочевало! И в заявлении прямо написано, какими, якобы, нехорошими делами занимались Валентин Петрович и Сергей Павлович.

И еще один любопытный документ обнаружился, точнее - черновик без адреса и даты. Начало эпическое: «Я не артиллерист и, тем более, не специалист по порохам, но подробное знакомство с ракетными снарядами и бомбами с момента назначения меня ВРИД зам. директора НИИ-3* (15.11.37) дает мне основания сделать те или иные выводы в отношении некоторых лиц, занимающихся продолжительное время этой отраслью техники» .
Итак, выводы не специалиста, а администратора. Что же за выводы?
* В 1938 году РНИИ был передан Наркомату боеприпасов и стал называться НИИ-3 (после смерти Г.К. Орджоникидзе).

Костиков пишет: «основную роль в этой (баллистической.- Я.Г.) лаборатории занимает инж. Победоносцев Ю.А. ... Во второй половине 1937 года, после того, как РС и РАБ (будем дальше для краткости так называть ракетные снаряды и ракетные авиационные бомбы) пошли на опытное валовое производство, как бы случайно было обнаружено ненормальное поведение в известных условиях пороха при его горении..."

Но если ты «не специалист по порохам», зачем же ты лезешь в специальные вопросы?! И адресовалась эта бумага, надо думать, тоже «не специалистам», поскольку разъяснения в скобках, сделанные Андреем Григорьевичем, настоящим специалистам были не нужны, они и без разъяснений знали, что такое РС и РАБ: эти аббревиатуры широко применялись в научных работах.
Вся изюминка, конечно, в этом замечательном «как бы случайно» . Невинная с виду оговорка - словно маленькая формочка, услужливо предоставленная для отливки пули Юрию Александровичу. Победоносцева не арестовали. Объяснить это так же невозможно, как объяснить, почему арестовали, скажем, Королева.

По заведенному тогда порядку после ареста требовалось провести «техническую экспертизу». Никто не запрашивал институт, враг ли тот же Королев. То, что враг, - ясно. Требовалось дать конкретные факты вредительства. Сначала работу эту поручили трем инженерам: М.С. Кисенко, Е.С. Щетинкову и Ф.Н. Пойде, которые сочинили весьма туманный акт экспертизы, где отмечались недоделки и неудачи Королева, но можно было понять, что никакого злонамеренного умысла в работах Королева нет, что все эти огрехи не выходят за рамки обычных несовершенств, обязательных в любой экспериментальной работе. Щетинков даже записал в этом акте по двум пунктам «особое мнение», из которого ясно было, что Королев - никакой не вредитель. Много лет спустя Королев рассказывал Евгению Сергеевичу Щетинкову, как тронуло его в тюрьме это бессильное и гордое «особое мнение». Оно не могло повлиять на приговор, но оно укрепляло веру, что в том, покинутом им свободном мире все-таки есть люди, для которых честь - выше страха.

Такой акт экспертизы не гарантировал надежного захоронения соперников и не мог удовлетворить Андрея Григорьевича. Он сам возглавил новую комиссию и провел новую экспертизу. И выводы изменились.
В официальном расследовании, проведенном в июне 1965 года Главной военной прокуратурой, говорится:
"20 июня 1938 года Костиков возглавил экспертную комиссию, которая дала заключение органам НКВД о вредительском характере деятельности инженеров Глушко и Королева» .
...
За несколько месяцев до смерти Сергей Павлович Королев заехал навестить вдову расстрелянного начальника РНИИ И.Т. Клейменова. Вспоминали былое, общее - в Москве, и каждый свое: Сергей Павлович - Колымский прииск, Маргарита Константиновна - Печорский лесоповал. Вспомнили и Костикова:
- Сергей Павлович сразу помрачнел, - рассказывала Маргарита Константиновна.
- Вы же знаете, он человек суровый, но не злой, никогда не был злым, а тут говорит:
«Таких, как Костиков, добивать нужно! Его счастье, что он умер...»

Настоящие разработчики "катюши"

Так что же, перед нами - новый вариант давней темы «гений и злодейство» ? Как же совместить «катюшу» и доносы?
А никак! Оказывается, совмещать не нужно.

Над ракетной боевой машиной упорно работали многие годы десятки людей. Снаряды для нее делали, повторяю, еще в 20-х годах, но требовалось научить их летать - стабилизировать в полете, организовать медленное, равномерное и устойчивое горение пороховых шашек, стандартизировать их производство так, чтобы один снаряд ничем не отличался от другого.
Какое сделать оперение? Снаряды с маленьким оперением начинали кувыркаться в воздухе, с большим - становились тяжелыми, сокращали дальность. Каким должен быть пусковой станок? Как сделать, чтобы снаряд в нем не заклинило? Какой длины должна быть направляющая? Короткая - снижала прицельность, длинная - утяжеляла ракетную пушку.

Все это нужно было обдумать, обосновать, рассчитать, сконструировать, изготовить, испытать. На это ушли годы.
Но при чем здесь Костиков? В чем его личный вклад в общую работу? Очевидно, вклад должен быть немалый, коли Костиков - единственный, кого за «катюшу» удостоили золотой звезды.

Очень долго пытался я найти следы этого вклада в документах, беседовал с десятками людей и... не нашел!

Доработка реактивных снарядов велась группой инженеров во главе с Л.Э. Шварцем; в нее входили: В.А. Артемьев, Ю.А. Победоносцев, Д.А. Шитов, А.С. Пономаренко, В. Лужин. В разработке снарядов, кроме названных инженеров, принимали участие М.С. Кисенко, И.В. Воднев, М.К. Тихонравов, Ф.Н. Пойда, М.Ф. Фокин, В.Г. Бессонов, М.П. Горшков и другие.
Но и в «других» Костикова нет. Впрочем, он и сам писал, как вы помните, что «не специалист по порохам».

Ракетную установку в отделе К.К. Глухарева делала группа И.И. Гвая: А.П. Павленко, А.С. Попов, В.Н. Галковский, В.А. Андреев, Н.М. Давыдов, С.А. Пивоваров, С.С. Смирнов, И.В. Ярополов, Н.Г. Белов.
Но и тут Костикова нет.

Федор Николаевич Пойда рассказывал:
- За пять месяцев до начала войны Костиков заявил на коллегии Наркомата боеприпасов, что реактивные установки существуют лишь в воображении директора института .
Кстати, этот страдающий «расстройством воображения» директор вскоре был снят, а на его место назначен Андрей Григорьевич.

Зиц-конструкторы

Как же так? Ужели никакого участия в создании нового оружия Костиков не принимал? Принимал.
На полигоне 17 июня 1941 года, когда боевую машину осматривали высшие чины армии; 21 июня 1941 года, когда ее осматривали руководители партии и правительства. Давал пояснения, отвечал на вопросы. Так кому же, спрашивается, давать золотую звезду, как не ему?! Более того, очевидно, понимая щекотливость своего положения, наш герой побеспокоился, чтобы награда была юридически обоснована.

«Катюша» являлась совершенно оригинальной конструкцией, а у каждой оригинальной конструкции должен быть официально зарегистрированный автор. Был он и у «катюши». И не один, а целых три:
- во-первых, сам А.Г. Костиков;
- во-вторых, В.В. Аборенков, зам. начальника Главного артиллерийского управления РККА, непосредственный руководитель Андрея Григорьевича.
Никакого участия, кроме присутствия на испытаниях, в создании нового оружия Василий Васильевич не принимал.
- Наконец, 3-й автор, которого ввели, как я понимаю, для «приличия», - Иван Исидорович Гвай.

В 1944 году работала еще одна экспертная комиссия. Теперь уже не Костиков оценивал, а его оценивали, причем специалисты действительно весьма уважаемые: академик С.А. Христианович, профессора А.В. Чесалов и К.А. Ушаков, зам. начальника отдела вооружения ЦАГИ Л.М. Левин.
Вопрос следственной части по особо важным делам Народного Комиссариата государственной безопасности СССР:
«Являются ли Костиков, Гвай и Аборенков авторами М-8 и М-13 (снаряды «катюши.- Я.Г.) и пусковых устройств к ним?»
Ответ экспертов: «Костиков, Гвай и Аборенков не могут считаться авторами М-8 и М-13 и пусковых устройств к ним. Снаряд М-8 отличается незначительными видоизменениями от снаряда РС-82, разработанного в НИИ-3 в 1934-1937 годах. Снаряд М-13 является развитием снаряда РС-132, разработанного в 1937-1938 годах. К разработке РС-82 и РС-132 Костиков, Гвай и Аборенков никакого отношения не имели...»

В 1955 году Валентин Петрович Глушко писал: «Автором этих снарядов является, по-существу, Лангемак. К моменту ареста Лангемака, может быть, не была еще оформлена документация по конструкции этих снарядов, но основная работа была закончена» .
Но вернемся к экспертам. Они утверждают:
«Идея создания машинной установки для ведения массированного огня не может быть приписана Костикову, Гваю и Аборенкову» . Ученые цитируют книгу расстрелянного Лангемака и приговоренного к 8 годам ИТЛ Глушко (впрочем, в 1944 году эксперты не уточняли судьбы авторов) «Ракеты, их устройство и применение»:
«Главная область применения пороховых ракет - вооружение легких боевых аппаратов, как самолеты, небольшие суда, автомашины...» . Это было написано в 1935 году!

Штришок: дезертирство Костикова в 1941 г.

В октябре 1941 года руководимый Героем Социалистического Труда Костиковым оборонный институт эвакуируется в Свердловск. Юрий Александрович Победоносцев рассказывал:
- Примерно 19 октября Костиков, оставив все имущество и все документы института на произвол судьбы, сбежал. Старшим в институте оказался я. Я пошел в МВД и Тимирязевский райком партии, чтобы получить указания на уничтожение института: в Москве была паника. И такое указание я получил. Когда я готовил институт к уничтожению, то, естественно, забирал документы из стола начальника института и обнаружил записку, написанную рукой Костикова. Там говорилось, что я был приближенным Клейменова, Лангемака и Королева, и делались намеки на то, что я тоже «вредитель»...

Афёра Костикова: реактивный истребитель

Но одно-то вроде бы светлое пятнышко остается: ведь посадили же его в 1944-м! Ведь стал невинной жертвой сталинских репрессий! Впрочем, почему «невинной»? За все содеянное Андреем Григорьевичем разве не полагается тюрьма? Наивно искать логику в сталинских командах, но все-таки почему конструктора истребителя-перехватчика, самолет которого уже стал на крыло, сажают за решетку в самый разгар войны? Начал разбираться с ракетным истребителем.

Вскоре после эвакуации, по счастью, не взорванного в Москве института в Свердловск Костиков заявил, что он берется создать ракетный истребитель-перехватчик с характеристиками, которых не знала тогда мировая авиация. Несмотря на то, что в годы войны Сталин крайне неодобрительно относился ко всякому опытному конструированию, полагая, что все силы должны быть сосредоточены на развертывании массового производства уже апробированных самолетов, Костикову работу эту разрешили, и институт переключился на создание чудо-перехватчика.

Поскольку в конструировании собственно самолетов Костиков ничего не понимал и в институте таких специалистов не было, он привлек к этой работе авиационного конструктора Матуса Рувимовича Бисновата, руководившего с 1938 года небольшим самостоятельным КБ. Бисноват конструировал истребители, два даже построил, но конкуренции с Микояном, Лавочкиным и Яковлевым не выдержал, на вооружение эти машины приняты не были. Бисноват сделал самолет для Костикова, но это был лишь планер, а не истребитель. На нем и летал, как записано Костиковым, «человек-птица» - замечательный наш испытатель Сергей Николаевич Анохин. Летчик-испытатель Виктор Леонидович Расторгуев на скоростном бомбардировщике Туполева СБ «вывез» планер Бисновата, после чего опытный планерист Анохин и летал 27 минут.

Но опять-таки какое все это имеет отношение к Костикову, в чем его вклад в этот полет?! После испытаний Анохина для того, чтобы превратить планер Бисновата в перехватчик, нужен был двигатель Костикова, но как раз двигателя и не было. Обещанного жидкостного ракетного двигателя Костиков сделать не сумел, все сроки просрочил, чем очень разгневал Сталина.

Была назначена специальная комиссия во главе с заместителем Наркома авиационной промышленности А.С. Яковлевым, которая признала, что срок, назначенный Костиковым для создания ракетного перехватчика, ничем не обоснован и нереален. Вывод между строк - чистая авантюра. Постановлением Государственного Комитета Обороны от 18 февраля 1944 года генерал-майор Костиков был снят с должности директора института, а Прокуратуре СССР было поручено расследовать срыв Костиковым «особо важного задания по проектированию и строительству реактивного самолета-перехватчика». 15 марта Костикова арестовали. Не берусь судить, насколько обоснованно столь крутое решение даже в военное время. На следствии Костиков признал, что ввел правительство в заблуждение, чем нанес вред стране, но объяснил, что действовал без злого умысла, а руководствуясь лишь «желанием прибавить себе славы, завоевать в стране положение конструктора-монополиста в области ракетной техники» . В действиях Костикова НКВД не установил состава преступления, и дело его, возбужденное Прокуратурой СССР, было прекращено. Просидел Костиков в тюрьме 11 с половиной месяцев.
Просто для сравнения хочу напомнить, что никого не обманувший, кристально честный и абсолютно невиновный Андрей Николаевич Туполев - уже тогда один из ведущих авиаконструкторов мира - был приговорен к 15 годам исправительно-трудовых лагерей.

Живучий миф: Костиков - отец «катюши»

Как я теперь понимаю, в написанном мною, но, по счастью, неопубликованном очерке «Огненная стрела», кроме номеров полков гражданской войны и надгробия работы Коненкова, не было ни слова правды. Почему я вернулся к этой теме через четверть века? Искупить «грех молодости»? Но Михвас умер, о «грехе» никто не знает. Разоблачить самозванца? Да, пожалуй.

Несмотря на суровые выводы технических экспертиз 1944 года, «авторство» Костикова не было похоронено.
Когда в 1965 году готовился доклад в связи с предстоящим празднованием 20-летия Победы, дело Костикова вновь всесторонне изучалось, и в аппарат Л.И. Брежнева была направлена подробная справка за подписью Главного военного прокурора Артема Григорьевича Горного, в которой Костиков вновь документально изобличался в присвоении славы изобретателя «катюши». Фамилию Костикова успели вычеркнуть, в доклад Генерального Cекретаря она не попала, но и правды никто не узнал и таким образом сохранялась официальная оценка «трудов» Андрея Григорьевича, данная в наиболее авторитетном справочном издании - в первом томе «Истории Великой Отечественной войны».
А там со всей категоричностью утверждалось:
«накануне войны с Германией выдающимся советским ученым и конструктором, одним из последователей К.Э. Циолковского, А.Г. Костиковым, было создано грозное оружие - реактивные минометные установки, ставшие вскоре очень популярными в войсках (знаменитые «катюши»)».
Так в умах миллионов людей и затвердилось: Костиков - отец «катюши».

Но по большому счету дело не в разоблачении конкретного нечистоплотного человека, хотя это и важно. Дело в явлении.
Мы много делаем сегодня для возвращения людям доброго имени, втоптанного в грязь в годы расцвета сталинизма.
Но ведь происходили 2 процесса, которые срослись друг с другом и не могли друг без друга существовать, как сиамские близнецы:
- процесс необоснованного низвержения и
- процесс незаслуженного возвышения,
процесс уничтожения действительных эталонов и процесс создания псевдоэталонов.

Дело не в Герое Социалистического Труда, лауреате Сталинской премии, члене-корреспонденте Академии Наук СССР, генерал-майоре Костикове, а в "костиковщине" - мы найдем ее везде: в политике, экономике, науке, искусстве, литературе.
И высшая справедливость в том, чтобы не только смыть грязь с одних, но и соскоблить позолоту с других. Древнеримский философ Тит Лукреций Кар еще 2 тысячи лет назад заметил: «Личина спадает, а суть остается» .
Сама по себе личина спадает плохо. Ее надо сдирать.
________________________________________________________________
Огонек, №50, 1988 г.

Род. 1899, ум. 1950. Конструктор, специалист по системам реактивной артиллерии. Герой Социалистического Труда (1941), лауреат Государственной премии СССР (1942), чл.-корр. АН СССР (1943). С 1942 г. генерал-майор инженерно-авиационной службы.

- , Герой Советского Союза., рядовой-артиллерист. В Великой Отечественной войне наводчик 6 й батареи 12 го гвардейского артиллерийского полка...
Санкт-Петербург (энциклопедия)
- Гагарин, Андрей Григорьевич, князь - выдающийся ученый. Родился в 1855 г. Окончил курс математического факультета Санкт-Петербургского университета, затем Михайловской артиллерийской академии...
Биографический словарь
- советский лётчик-испытатель, полковник, заслуженный лётчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза...
Энциклопедия техники
- рус. ученый и инженер. По окончании в 1878 Петербург. ун-та, а затем Михайловской арт. академии служил в Петербург. арсенале, где заведовал механич. лабораторией...
- Представитель в Совете Федерации Федерального Собрания РФ от правительства Мурманской области с ноября 2001 г., член Комитета по природным ресурсам и охране окружающей среды, член Комиссии по делам...
Большая биографическая энциклопедия
- летчик-истребитель, капитан. Участник Великой Отечественной войны с 1941 г. Воевал в составе 236 иап, был командиром эскадрильи. К июлю 1942 г. совершил 195 боевых вылетов, сбил 11 самолетов противника...
Большая биографическая энциклопедия
- спец в обл. социол. и соц. филос.; д-р филос. наук, проф. Род. в Ленинграде. Окончил филос. ф-т ЛГУ, асп. того же ф-та. Работал в лаборатории социол. иссл. того же ун-та. В 1967-1972 - зав. кафедрой филос...
Большая биографическая энциклопедия
- В 1610 г. ему велено было служить по московскому списку, и назначена была поместная и денежная придача. В 1613 г. под грамотой об избрании в цари Мих. Феод. Романова З. подписался так: "...
Большая биографическая энциклопедия
- Род. 1899, ум. 1950. Конструктор, специалист по системам реактивной артиллерии. Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии СССР, чл.-корр. АН СССР...
Большая биографическая энциклопедия
- Род. 1899, ум. 1963. Военачальник, был командиром танковой бригады, затем корпуса, танковой армией. Дважды Герой Советского Союза. С 1944 г. генерал-полковник танковых войск...
Большая биографическая энциклопедия
- - Полковник, командир 32 егерского полка. Род. в Архангельске. Из обер-офицерских детей...
Большая биографическая энциклопедия
- гость московский 1628...
Большая биографическая энциклопедия
- князь, русский учёный и инженер. По окончании в 1878 Петербургского университета, а затем Михайловской артиллерийской академии служил в Петербургском арсенале, где заведовал механической лабораторией...
- советский военачальник, генерал-полковник танковых войск. дважды Герой Советского Союза. Член КПСС с 1925. В Советской Армии с 1918, рядовым участвовал в Гражданской войне 1918≈20...
Большая Советская энциклопедия
- российский летчик. Заслуженный летчик-испытатель СССР, полковник, Герой Советского Союза. Испытания опытных истребителей КБ С. А. Лавочкина и П. О. Сухого...
- генерал-полковник танковых войск, дважды Герой Советского Союза. В Великую Отечественную войну командир танковой бригады, корпуса, с 1944 командующий танковой армией...
Большой энциклопедический словарь

"Костиков, Андрей Григорьевич" в книгах

Виновник всех несчастий – Андрей Костиков

Из книги Неизвестный Лангемак [Конструктор «катюш»] автора Глушко Александр Валентинович

Виновник всех несчастий – Андрей Костиков В виде исключения из правила, я позволю себе оставить биографию этого человека в виде сухих строчек послужного списка. Таких же сухих, каким и был этот человек. Иначе придется писать только плохое.Андрей Григорьевич Костиков

Костиков Федор Михайлович

Из книги Туляки – Герои Советского Союза автора Аполлонова А. М.

Костиков Федор Михайлович Родился в 1920 году в гор.Плавске Тульской области. Здесь учился в начальной школе. В 1931 году вместе с родителями переехал в Москву. Окончил 8 классов средней школы, ФЗУ, аэроклуб Метростроя, в июле 1941 года Армавирскую школу летчиков, затем Липецкую

МАТВИЕНКО Андрей Григорьевич

Из книги автора

МАТВИЕНКО Андрей Григорьевич Андрей Григорьевич Матвиенко родился в 1925 году в селе Бочашиха Купинского района Новосибирской области в семье крестьянина. По национальности русский. Член КПСС с 1946 года.После окончания начальной школы работал в колхозе имени Степана

Андрей Григорьевич Шкуро (1886–1947)

Из книги Самая страшная русская трагедия. Правда о Гражданской войне автора Буровский Андрей Михайлович

Андрей Григорьевич Шкуро (1886–1947) Родился в семье потомственных казачьих офицеров станицы Баталпашинской (по другим данным - Пашковской), на Кубани. Окончил гимназию в Минеральных Водах и 3-й Московский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище (1907). Выпущен

Костиков Вячеслав Васильевич

Из книги От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ) автора Стригин Евгений Михайлович

Андрей Григорьевич Шкуро Записки белого партизана

Из книги Записки белого партизана автора Шкуро Андрей Григорьевич

Андрей Григорьевич Шкуро Записки белого партизана

Костиков Вячеслав Васильевич

Из книги От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ) автора Стригин Евгений Михайлович

Костиков Вячеслав Васильевич Биографическая справка: Вячеслав Васильевич Костиков родился в 1940 году в Москве. Образование высшее, окончил факультет журналистики Московского государственного университета. Стажировался в Шеффильдском университете (Великобритания).

Андрей Григорьевич Кочетков (СССР)

Из книги Великие летчики мира автора Бодрихин Николай Георгиевич

Андрей Григорьевич Кочетков (СССР) Родился 15 мая 1908 г. в Санкт-Петербурге в семье рабочего. Окончил 7 классов. Работал чернорабочим. В РККА с 1927 г. Окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, Качинскую военную авиационную школу, Военно-воздушную академию РККА

Андрей Григорьевич Шкуро (Шкура) (1886–1947)

Из книги 100 великих казаков автора Шишов Алексей Васильевич

Андрей Григорьевич Шкуро (Шкура) (1886–1947) Генерал-лейтенант. Командующий белой Кубанской армиейРодился в станице Пашковской близ города Екатеринодара (ныне Краснодар), столицы Кубанской области. Происходил из дворян Кубанского казачьего войска. Окончил 3-й Московский

Кравченко Андрей Григорьевич (18.11.1899-18.10.1963)

Из книги «Котлы» 45-го автора Рунов Валентин Александрович

Кравченко Андрей Григорьевич (18.11.1899-18.10.1963) Родился на хуторе Сулимин Киевской области. В Красной Армии с 1918 г., участник Гражданской войны. Командир стрелкового взвода, начальник пулеметной команды.В 1923 г. окончил Полтавскую пехотную школу, в 1928 г. – Военную академию

Судьба изобретателя легендарной «Катюши»

Создателя «Катюши» расстреляли ещё в 1938 году. Так, 10 и 11 января были расстреляны создатели системы полевой реактивной артиллерии «Катюша» (прародитель системы «Град»). Об этом стало известно лишь в 1991 году, до этого считалось (так на уроках и в музеях рассказывают до сих пор), что ее создал А.Г. Костиков, получивший множество наград.

Над созданием работала целая группа, практически все были репрессированы. Основным создателем являлся Георгий Эрихович Лангемак. Именно он ввел в обиход слово и термин «космонавтика». Именно он открыл так называемый закон подобия, знание которого позволило определять оптимальную геометрию сопла реактивного двигателя без длительных дорогостоящих экспериментов - аналитическим расчётом, что позволило подняться в космос, разрабатывать новые виды вооружений.

Лангемак Георгий Эрихович – главный инженер Реактивного Научно-исследовательского института (РНИИ) №3 Народного комиссариата оборонной промышленности по научной части, военинженер 1-го ранга; пионер ракетной техники, один из создателей реактивного миномёта «Катюша».

Родился 8 (20) июля 1898 года в городе Старобельск Харьковской губернии, ныне Луганской области Украины в семье преподавателей иностранных языков. Немец. Отец – Лангемак Эрих Францевич, статский советник министерства просвещения, умер в 1905 году. Мать – Лангемак Мария Константиновна. Несмотря на то, что его родители по вероисповедованию были лютеранами, они приняли решение крестить сына (был крещён 15 (27) октября 1898 года в Соборно-Покровской церкви города Старобельска). Однако недавно была найдена анкета, датируемая 1921 годом, в которой Лангемак своей рукой вписал другие место и дату рождения – 21 июля 1895 года, город Елизаветград (ныне Кировоград, Украина). В 1899 году семья Лангемаков переезжает в Елизаветград.

В сентябре 1908 года поступает в восьмиклассную Елизаветградскую гимназию, которую заканчивает 29 апреля 1916 года с серебряной медалью. В том же 1916 году, решив посвятить свою жизнь изучению японской филологии, поступил на филологический факультет Петроградского университета, где проучился всего несколько недель. Планам молодого лингвиста, в совершенстве владевшего немецким и французским языками, не суждено было сбыться – в октябре его призвали в армию и зачислили в школу прапорщиков по Адмиралтейству. В 1917 году Лангемак окончил школу по первому разряду и по распределению попал на Приморский фронт Морской крепости Императора Петра Великого, ключевой форпост Ботнического и Финского заливов. Летом 1917 года приказом по армии и флоту ему был присвоен чин мичмана.

Во время Октябрьского переворота находился на батарее на острове Руссаре в Финляндии и никакого участия в вооружённом восстании не принимал. После Октябрьской революции в 1918 году Лангемак демобилизовался из флота и уехал домой, в Елизаветград, находившийся под контролем банд Махно и Григорьева. Вскоре он переехал в Одессу и поступил на классическое отделение историко-филологического факультета Новороссийского университета. К занятиям он так и не приступил, Одесса переживала суровую зиму 1918-1919 годов и под руководством военного губернатора Гришина-Алмазова готовилась к обороне от наступающих войск атамана Григорьева, присягнувшего на верность Красной армии. В начале апреля город был взят.

В РККА с 10 июля 1919 года по офицерской мобилизации. Как бывший офицер флота, был назначен командиром батареи 4-го дивизиона артиллерии Кронштадтской крепости, а затем комендантом форта «Тотлебен» 4-го дивизиона артиллерии. По совместительству преподавал грамоту по линии ликбеза. Кандидат в члены ВКП(б) с февраля 1920 года. В марте 1921 года во время кронштадского мятежа отказался примкнуть к восставшим, был арестован, приговорен к смерти и освобожден после ликвидации беспорядков, а уже в июне назначен командиром 2-го дивизиона артиллерии и начальником строевой части. С января 1922 года Лангемак – помощник начальника артиллерии Кронштадской крепости. В 1922 году его исключили из партии и сняли с партийного учёта за венчание в церкви.

В 1923 году поступил и в 1928 году окончил Военно-техническую академию РККА имени Ф.Э. Дзержинского (ныне Ракетно-артиллерийская академия имени Императора Петра Великого). Во время учебы вместе с другими слушателями академии под руководством преподавателя академии С.А. Серикова выполнял заказы лаборатории под руководством Н.И. Тихомирова (с 1928 года – Газодинамическая лаборатория (ГДЛ)). По распределению Лангемак должен был занять должность начальника артиллерии Черноморского флота, но по личной просьбе Н И. Тихомирова к командующему Ленинградским военным округом А.И. Корку он был оставлен для работы в ГДЛ. В ГДЛ Лангемак занимался разработкой реактивных снарядов. В 1930 году, за неделю до смерти Н.И. Тихомирова начальником лаборатории был назначен Б.С. Петропавловский, а Лангемак стал начальником 1-го сектора пороховых ракет, для продолжения работ, начатых Тихомировым.

К 1933 году в СССР в области ракетной техники работало несколько научных коллективов. Интересы дела требовали создания единой научно-исследовательской базы. Предложения специалистов были услышаны и поддержаны начальником вооружений Красной Армии М.Н. Тухачевским. Уже к концу года в Москве на базе Газодинамической лаборатории и МосГИРД в системе Народного комиссариата по военным и морским делам был создан первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ), также известный как НИИ-3. Директором института был назначен начальник Газодинамической лаборатории И.Т. Клеймёнов, его заместителем - начальник ГИРД С.П. Королёв. Позже вместо должности заместителя директора института была введена должность главного инженера, на которую в январе 1934 года назначили Г.Э. Лангемака.

21 сентября 1933 года после организации Реактивного научно-исследовательского института на базе Газодинамической лаборатории и МосГИРД, Лангемак был назначен начальником Ленинградского отделения РНИИ. После переезда в Москву в январе 1934 года, он был переведён на должность заместителя директора по научной части (позже – главного инженера) Реактивного НИИ Народного комиссариата тяжёлой промышленности (с 1937 года НИИ №3 Народного комиссариата оборонной промышленности). В мае 1936 года ему было присвоено персональное воинское звание «военинженер 1-го ранга». В марте 1937 года по результатам испытаний реактивных снарядов директор НИИ №3 Клеймёнов и главный инженер Лангемак были премированы каждый 10 тысячами рублей, а летом — представлены к награждению орденами.

2 ноября 1937 года на основании доноса Георгий Эрихович Лангемак был арестован органами НКВД города Москвы как немецкий шпион. 14 ноября к делу было приобщено якобы заявление Лангемака, которое на самом деле было состряпано следователем Шестоковым, который вел его дело, на имя народного комиссара внутренних дел Ежова. В нем есть такие слова: «До сегодняшнего дня я упорно сопротивлялся в даче показаний… но сейчас я решил отказаться от никчемного запирательства и дать следствию правдивые показания о своей контрреволюционной преступной деятельности…». Из Лангемака были выбиты показания о причастности к заговорщицкой антисоветской организации инженеров ранее арестованного И.Т. Клеймёнова, С.П. Королёва и В.П. Глушко. Обвинительное заключение от 31 декабря 1937 года основано на единственном протоколе допроса, второй экземпляр которого был составлен на основе материалов, предоставленных из института, не без участия А.Г. Костикова, занявшего место Лангемака после его ареста.

11 января 1938 года на закрытом судебном заседании выездной сессии Военной Коллегии Верховного Суда СССР под председательством армвоенюриста В.В. Ульриха и членами: диввоенюристом Голяковым и военюристом 1-го ранга Суслиным было рассмотрено дело Г.Э. Лангемака по обвинению в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-7, 58-8 и 58-11 УК РСФСР и вынесено решение – приговорить подсудимого к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. В тот же день приговор был приведен в исполнение.

Жена Лангемака, как антисоветский элемент, была выслана в поселок Ермак Павлодарской области Казахской ССР. Обе дочери находились у бабушки в Ленинграде. Позже младшая дочь Майя поехала к матери в поселок Ермак. Затем они переехали в Павлодар…

За время работы в институте Георгий Лангемак практически завершил доводку реактивных снарядов РС-82 миллиметров и РС-132 миллиметров, впоследствии ставших основой реактивного миномета «Катюша». В 1933 году в Газодинамической лаборатории были проведены официальные полигонные испытания с земли, морских судов и самолётов 9 видов ракетных снарядов различных калибров на бездымном порохе конструкции Б.С. Петропавловского, Г.Э. Лангемака и В.А. Артемьева. Вместе с Б.С. Петропавловским, В.А. Артемьевым, Н.И. Тихомировым и Ю.А. Победоносцевым, Георгий Эрихович Лангемак по праву считается одним из основных создателей реактивного миномета «Катюша».

В этот период Г.Э. Лангемак вёл переписку с К.Э. Циолковским, размышляя и о невоенном применении ракет, о возможности их использования в космонавтике. Сам термин «космонавтика» ввёл именно он.

Согласно Определению Верховного Суда СССР на своем заседании от 19 ноября 1955 года Военная Коллегия Верховного Суда СССР под председательством полковника юстиции Лебедкова и членов: подполковников юстиции Романова и Шалагинова определила: «…приговор… от 11 января 1938 года в отношении Лангемака Георгия Эриховича по вновь открывшимся обстоятельства отменить, а дело по его обвинению на основании п. 5 ст. 4 УПК РСФСР в уголовном порядке прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления…» Г.Э. Лангемак был полностью реабилитирован. В 1967 году именем Г.Э. Лангемака назван кратер на обратной стороне Луны.

Указом Президента СССР от 21 июня 1991 года за выдающиеся заслуги в укреплении оборонной мощи Советского государства и большой личный вклад в создание отечественного реактивного оружия Лангемаку Георгию Эриховичу присвоено звание Героя Социалистического Труда (посмертно). Этим же Указом были награждены его незаслуженно забытые коллеги — И.Т. Клеймёнов, В.Н. Лужин, Б.С. Петропавловский, Б.М. Слонимер и Н.И. Тихомиров.

В ноябре 1996 года на Донском кладбище города Москвы после двухлетних поисков было определено точное место захоронения Г.Э. Лангемака, недалеко от которого была похоронена его вдова. 15 ноября 2003 года на её месте захоронения была открыта памятная доска. Награждён орденом Ленина (посмертно). В городе Кировоград (Украина) на здании бывшей гимназии, в которой учился Г.Э. Лангемак, установлена мемориальная доска.